1-й механизированный корпус- войсковая часть 7373.

Командиры 1-го механизированного корпуса- генерал-лейтенант Прокофий Логвинович Романенко, генерал-майор танковых войск Михаил Львович Чернявский (21.01.41- 23.08.41).

Заместитель по строевой части- генерал-майор танковых войск Егор Николаевич Солянкин (до 12.1940), генерал-майор танковых войск Иван Гаврилович Лазарев (12.40- 03.41), на 22 июня 1941 года- вакансия.

Заместитель по политической части- дивизионный комиссар Петр Николаевич Куликов (3.06.40- 3.08.41).

Помощник по технической части- военинженер 1 ранга Иван Васильевич Трофимов.

Начальник штаба- полковник Федор Георгиевич Аникушкин (4.06.40- 08.41), полковник Петр Алексеевич Лимаренко.

Начальник оперативного отдела- майор Николай Александрович Кочерин (с 19 августа 1940 г.).

Начальник разведывательного отдела- капитан Александр Васильевич Позднышев (пропал без вести 12 июля 1941 года).

Начальник отдела связи- майор Петр Петрович Борисов.

Начальник строевого отдела- интендант 3 ранга Давид Соломонович Маев.

Начальник отдела тыла- майор В. Г. Петровский, майор Никифор Феофанович Мишинев (с 22 июня 1941 года).

Начальник артиллерии- полковник Николай Захарович Фокин.

Начальник штаба артиллерии- майор Михаил Евгеньевич Уральский.

Начальник артиллерийского снабжения- капитан Борис Иудович Васильев.

Начальник инженерной службы- полковник Сергей Николаевич Дугарев.

Начальник химической службы- подполковник Владимир Алексеевич Сапцов.

Начальник автотранспортной службы- подполковник Иван Алексеевич Кузнецов (с 22 февраля 1941 года).

Начальник санитарной службы- военврач 1 ранга Георгий Федорович Платонов.

Начальник снабжения- майор Иван Николаевич Реальский.

Начальник снабжения ГСМ- капитан Михаил Афанасьевич Румянцев.

Заместитель начальника отдела политпропаганды- полковой комиссар Семен Иванович Мельников (3.06.40–03.41), полковой комиссар Александр Дмитриевич Буценко (22.06.41- 20.08 41).

Состав:

1-я Краснознаменная танковая дивизия [1-я танковая дивизия с июня 1941 года стала отдельной (и в таком качестве описывается дальше), а до этого входила в состав корпуса.]

3-я Краснознаменная танковая дивизия- в/ч 7880. Командир- генерал-майор танковых войск Виктор Ильич Баранов, полковник Константин Ювенальевич Андреев (06.41–14.12.41).

163-я моторизованная дивизия- в/ч 7979. Командир- генерал-майор Иван Михайлович Кузнецов (4.06.40-15.09.41).

5-й мотоциклетный полк- в/ч 7481. Командир- майор Константин Николаевич Виндушев. Заместитель по политической части- старший политрук Иван Сергеевич Железняков. Помощник по технической части- капитан Константин Александрович Савельев. Начальник штаба- капитан Бронислав Ксаверьевич Барткевич.

202-й отдельный батальон связи. Командир- капитан Петр Александрович Прилучный.

50-й отдельный моторизованный инженерный батальон- в/ч 7463. Командир- капитан Алексей Дмитриевич Ильченко.

101-я отдельная корпусная авиаэскадрилья.

89-я полевая почтовая станция.

203-я полевая касса Госбанка

Формирование:

Формирование корпуса началось 9 июня 1940 года.

Управление корпуса формировалось на базе управления 20-й тяжелой танковой бригады имени С. М. Кирова в лагере Чepеxa.

Корпусной батальон связи развернут из эскадрона связи, инженерный (дорожный) батальон из саперного эскадрона 25-й кавалерийской дивизии.

Основу 5-го мотоциклетного составил 138-й кавалерийский полк, ведущий свою истории с апреля 1918 года, когда в Пугачевском уезде Самарской губернии был сформирован партизанский отряд численностью 15 человек. Позднее отряд был развернут в кавалерийский эскадрон, затем (в 1920 году)- в 1-й конный полк и кавалерийскую бригаду 20-й стрелковой дивизии. Осенью 1920 года бригада оказалась свернута в 1-й кавалерийский полк. Полк сливается с частями 18-й кавалерийской дивизии и получает наименование 107-й кавалерийский полк с дислокацией в Тифлисской губернии. 28.06.22 18-я кд свернута в бригаду, 107-й кп объединен со 108-м кп и переименовал в 3-й Ново-Александровский кавалерийский полк. 1.10.24 г. переименован в 66-й Кавказский имени ЦИК Грузинской ССР кавалерийский полк. Из состава 2-й отдельной горно-кавалерийской бригады полк передан в состав 4-й кавалерийской бригады ЛВО. 15.04.35 г. 4-я кбр переформирована в 16-ю кавалерийскую дивизию. 20.03.38 г. полк передан в состав 25-й кавалерийской дивизии и переведен в Псков. Полк получил новый номер- 138-й. Как 138-й легкий моторизованный полк участвовал в советско-финской войне. После войны возвращен в Псков и переименован в кавалерийский. Директивой НКО № 0/3/10449 и директивой ЛВО № 1/11249 от 29.06.40 г. переформирован и 5-й мотоциклетный полк.

1-я танковая дивизия формировалась на базе 1-й легкотанковой бригады в лагерях в районе города Струги Красные. 1-й танковый полк дивизии формировался из остатков 34-й легкотанковой бригады, 1-го танкового батальона 1-й лтбр, 91-го танкового батальона 20-й ттбр, 210-го химического танкового батальона. 2-й танковый полк на базе 4-го н 8-ro танковых батальонов 1-й лтбр, 17-го танкового полка 25-й кавдивизии, 95-го танкового батальона 20-й ттбр. Артиллерийский полк создавался из конно-артиллерийского дивизиона 25-й кавдивизии, мотострелковый- из 15-й стрелково-пулеметной бригады и кавалерийского полка 25-й кавдивизии. Конно-зенитный дивизион той же дивизии был реорганизован в 1-й зенитно-артиллерийский дивизион.

3-я танковая дивизия создавалась в Порхове на базе 13-й легкотанковой бригады. На укомплектование 5-го танкового полка были обращены 6-й и 9-й танковые батальоны 13-й лтбр, 90-й танковый батальон 20-й ттбр, 19-й танковый батальон 1-й лтбр, 218-й химический танковый батальон. 6-й танковый полк создан на базе 13-го и 15-го танковых батальонов 13-й лтбр, учебного батальона 20-й ттбр, разведывательной и химической танковых рот. В лагерях в Луге формировались гаубичный артиллерийский полк (на базе 530-го гап 163-й сд) и мотострелковый полк (на базе 759-го сп 163-й сд).

Боевые знамена с орденами были переданы: в 1-ю танковую дивизию- 20-й Краснознаменной бригады, в 3-ю танковую дивизию- 13-й Краснознаменной бригады.

В моторизованную в Пскове и Черехе была переформирована 163-я стрелковая дивизия. Танковый полк дивизии предполагалось сформировать из 17-го танкового полка 25-й кавдивизии, однако эта часть была передана в 1-ю танковую дивизию, а танковый полк 163-й создан из 18-ти танковых батальонов [Согласно историческому формуляру полка на его укомплектование пошли (в скобках принадлежность к сд): 11-й, 16-й, 221-й, 315-й (24), 335-й (123), 339-й (90), 349-й (104), 361-й (70), 369-й (43), 386-й, 389-й (92), 391-й (49), 410-й (56), 411-й (52), 437-й, 445-й (142), 456-й (168), 502-й танковые батальоны]. В связи с этим основным танком дивизии стал Т-26- их в дивизии было 229; танков БТ она имела только 25.

Сама 163-я стрелковая дивизия имела короткую, но очень драматичную историю. Сформирована она была в августе 1939 года в Тульской области на базе стрелкового полка 84-й стрелковой дивизии в составе 529-го, 662-го, 759-го стрелковых и 365-го артиллерийского полков. В сентябре 1939 года дивизия была сосредоточена на Латвийской границе в составе 47-го стрелкового корпуса 7-й армии. В конце октября- начале ноября 1939 года дивизия переброшена в Карелию в состав Особого корпуса 8-й армии (затем- 9-й армии). С ноября 1939 года она участвовала в боях Зимней войны, 11 декабря 1939 года оказалась отрезанной финскими войсками под Суомоссалми. Порываясь из окружения 27–30 декабря 1939 года дивизия понесла значительные потери [По данным П. Аптекаря- 890 убитых и 1700 раненых и обмороженных. (Прим. ред.)], после чего командование 662-ro полка было отдано под суд. После войны дивизию отвели на переформирование в Новгород. В апреле 1940 года она имела всего 753 человека кадрового состава, однако уже в середине апреля численность дивизии была доведена до шеститысячного состава.

Формирование корпуса должно было завершиться к 30 июня 1940 года. По-видимому, к этому сроку командование ЛВО не укладывалось, и 23 июня 1940 года Нарком Обороны фактически продлил его по 31 июля. Плановая боевая и политическая подготовка частей корпуса началась 1 августа 1940 года. А 10 августа управление корпуса прибыло из лагеря Череха в Псков. Значительное количество соединений, привлеченных к формированию 3-го мех корпуса, сразу вывело его и число самых укомплектованный личным составом и боевой техникой. 25 августа 1940 года корпус имел 924 танка, к 20 февраля 1941 года их количество возросло до 1011, а к началу войны — до 1039. К июню 1941 соединение имело 4730 автомашин.

1-я танковая дивизия имела 370 танков и 53 бронемашины. Вся техника была в основном устаревшей матчастью- танками БТ-5 (89), БТ-7 (176), Т-26, ОТ-130, Т-28 (38), бронемашинами БА-10 и БА-20. Имелось также насколько танков довольно редкой и малой серии- Т-50. Главной ударной мощью дивизии были полученные уже и июле 24 танка КВ.

Танковые, 1-й мотострелковый и 1-й артиллерийский полки дивизии были почти полностью механизированы и имели не только трактора «Коминтерн», тягачи «Комсомолец», грузовики ГАЗ-АА, ГАЗ-3А, ЗИС-5, ЗИС-6, но и полевые бензоцистерны, мастерские, хлебопекарни, рефрижераторы, душевые и даже передвижной дивизионный клуб! 1-я танковая дивизия была создана первой, и по оснащению действительно являлась в округе первой.

3-я танковая дивизия по укомплектованности и оснащению практически не отличалась от 1-й танковой. Она имела 338 танков Т-28, Т-26 и БТ-7 и 95 бронеавтомобилей. Основную массу составляли танки БТ-7.

5-й мотоциклетный полк личным составом был укомплектован на 75 %. Основная масса мотоциклистов возилась на машинах. Полк не имел ни одного командира-артиллериста при наличии батареи противотанковых орудий. По существу, он являлся легким мотострелковым полком.

50-й инженерный батальон из состава корпуса был откомандирован на выполнение специальных работ и возвращен в корпус только 1 июля 1941 года, в дальнейшем до 9 июля выполнял специальные задания штаба Северо-Западного фронта по подготовке к взрыву мостов через реки Великая и Череха.

101-я корпусная авиаэскадрильи к началу боевых действий была укомплектована устаревшей матчастью (У-2 и ССС) и участия в боях не принимала.

Дислокация:

Управление- Псков [Названия населенных пунктов часто даются так, как они представлены в документах того времени- в украинской, белорусской, польской и другой нерусской транскрипции, потому они могут не совпадать с современными названиями].

163-я моторизованная дивизия- Остров (летние лагеря- Череха).

1-я танковая дивизия- Псков.

3-я танковая дивизия- Порхов (летние лагеря- Струги Красные). В период с 18.09 по 8.10.40 г. части дивизии кроме 3-го мсп и 6-го тп, передислоцированы в Лугу.

Сколачивание частей, плановая подготовка началась 1 августа 1940 года, а уже в сентябре (12–18 числа) были проведены учения 1-го механизированного корпуса по теме «Ввод мехкорпуса в прорыв» с участием 2-й авиационной дивизии, батальона парашютистов, подразделений других родов войск. Танковые части корпуса в течение семи дней совершили марш в условиях угрозы нападения подвижных частей противника, форсировали реку Великая, были введены в прорыв и успешно действовали в оперативной глубине «противника».

По предвоенным планам Записка по плану прикрытия государственной границы на территории Ленинградского военного округа] 1-й механизированный корпус (без 1-й танковой дивизии) в случае начала войны оставался и резерве командующего ЛВО (Северного фронта), сосредоточившись в Слуцке и Пушкине. Согласно этой же записке 1-я танковая дивизия включалась в состав района прикрытия № 1 (14-я армия).

17 июня 1941 года в штаб корпуса поступил приказ начальника штаба Ленинградского военного округа генерал- майора Никишева об отправке 1-й танковой дивизии в другой район дислокации и исключении дивизии из состава соединения.

Боевые действия корпуса:

22 июня 1941 года застало соединения корпуса (за исключением 1-й танковой дивизии) в пунктах постоянной дислокации. После получения шифротелеграммы № 1/39 штаба Ленинградского округа и объявления тревоги корпус начал подготовку к маршу в район городов Пушкин и Слуцк по плану прикрытия Ленинградского военного округа.

Уже в 20 часов того же дня 163-я моторизованная дивизия выступила из летних лагерей в Черехе. На следующий день, после прохождения моторизованной дивизии, следовавшей в авангарде корпуса, из города Псков выступило управление корпуса и корпусные части, а из Стругов Красных — 3-я танковая дивизия.

Часть техники из-за неисправностей пришлось оставить в местах дислокации. В поход выступило в 3-й танковой дивизии: 32 Т-28, 63 Т-26, 224 БТ-7, 93 БА; в 163-й мотодивизии: 211 Т-26 и 22 БТ-5.

23 июня колонны из тысяч танков, бронемашин, грузовиков, тракторов и мотоциклов вытянулись по дороге от Пскова на Ленинград. Марш проходил крайне неорганизованно. Машины следовали в колоннах стихийно, перегоняя друг друга, останавливаясь по желанию шоферов на незапланированных стоянках, создавая пробки. Сбор отставших и ремонт неисправных механических средств отсутствовал. В итоге марш длиною около 100 километров занял порядка двух суток.

Уже в пути следования район сосредоточения корпуса был изменен на район Красногвардейска (Гатчина). К 24 июня корпус сосредоточился в лесах западнее города (район Аропаккузи, Корпиково, Тайцы).

Сосредоточение соединений корпуса в районе Красногвардейска показало, что штабы соединений и частей не умели организовывать, обеспечивать, регулировать марш и управлять им. Командиры частей и соединении совершенно отстранились от руководства маршем, его обеспечением. Этому обстоятельству был посвящен специальный приказ командира корпуса от 25 июня.

26 июня директивой № 8 командующего Северным фронтом из состава 25-го танкового полка 163-й моторизованной дивизии был взят 3-й танковый батальон, погружен на станции Красногвардейск и 27 июня 1941 года в 1040 отправлен на станцию Таипа (Эстонская ССР).

28 июня через начальника артиллерии СФ получено распоряжение штаба фронта, которым предписывалось зенитно-артиллерийский дивизион 3-й танковой дивизии отправить в Ленинград. В этот же день из состава 163-й мотодивизии в распоряжение командующего Северо-Западным фронтом взято 20 бронеавтомобилей, которые были отправлены в Псков.

Неразбериха первых дней войны и неповоротливость советского командования привели к тому, что один из наиболее укомплектованных механизированных корпусов был «уведен» с направления главного удара немецкой группы армий «Север», проходившего по линии Тильзит- Двинск- Псков. Между тем, из дневника генерала Гальдера можно понять ту нервозность, с которой немецкое высшее командование ждало в первые дни войны встречи с «1-м танковым корпусом русских». В Генеральный штаб вермахта с фронта шли сообщения то о приближении псковской танковой группы, то о вступлении части 1-го танкового корпуса в бой в полосе 18-й немецкой армии, то корпус загадочно исчезал и воздушная разведка не могла его обнаружить. Увы, 1-й механизированный корпус находился в районе южнее Ленинграда и не мог принять участие в решающих приграничных сражениях. Вместо него на ликвидацию плацдарма противника под Двинском (Даугавпилсом) 26 июня был брошен 21-й механизированный корпус, фактически представлявший собой слабо вооруженное стрелковое соединение.

Только 29 июня 1941 года начальник Генерального штаба Жуков подчинил 1-й механизированный корпус командующему Северо-Западным фронтом. Корпус, согласно приказу, надлежало сосредоточить в районе Острова к 10:00 30 июня 1941 года, что являлось явно нереальным сроком. Штаб же Северного фронта издал боевое распоряжение № 19 о переподчинении корпуса только 30 июня 1941 года. В тот же день была получена директива Северо-Западного фронта № 0016- сосредоточиться в районе Подлужье, Боровичи, Порхов. Помня о предыдущем марше, для четкого и быстрого выполнения этой задачи командир корпуса утвердил «Указания соединениям 1-го механизированного корпуса по организации маршей и их обеспечению», разработанный штабом корпуса.

Уже в процессе движения частей и соединений к Порхову 163-я моторизованная дивизия получила частный боевой приказ Северо-Западного фронта № 1, в соответствии с которым дивизия с 4:45 1 июля 1941 выводилась из состава корпуса, подчинялась командующему 27-й армией и нацеливалась на Даугавпилс. Соединение изменило маршрут движения в направлении Резекне, остальные части корпуса продолжали выполнять прежнюю задачу. Со 163-й дивизией была отправлена оперативная группа штаба корпуса.

В 1:30 30 июня оставшиеся части корпуса в составе 3-й танковой дивизии, управления корпуса и корпусных частей начали марш в район города Псков, и к вечеру 1 июля сосредоточились в районе Подборовье, М. Торошино.

К исходу 2 июля корпус находился в лесах в 20 километрах северо-западнее Славковичей.

3 июля корпус выслал от 5-го мотоциклетного полка роту с батареей ПТО в направлении Острова и юго-западнее для разведки.

4 июля из состава 3-й танковой дивизии был выведен в резерв командующего фронтом 3-й мотострелковый полк с ротой от 5-го мотоциклетного полка [По некоторым данным также с танковым батальоном.], ему была поставлена задача занять оборону на фронте мз. Властелина, Лыэпна, станция Куправа и не допустить проникновения противника в направлении Псков, Остров (фронт обороны до 60 км). В дивизию полк больше не вернулся и действовал в дальнейшем совместно с частями 24-й танковой дивизии на Лужском рубеже. Это решение командующего фронтом сыграло свою роковую роль в исходе неудачных боев за Остров.

В усеченном составе корпус, в составе которого осталось фактически четыре неполных полка, форсированным маршем выступил на Остров.

4 июля 1941 года командующий Северо-Западным фронтом генерал- майор Собенников поставил 1-му механизированному корпусу задачу (боевой приказ № 04): 3-й танковой дивизии (без 1-го танкового батальона, мотострелкового полка и зенитного дивизиона) и 5-му мотоциклетному полку (без двух мотоциклетных рот) сосредоточиться в районе Б. Лобянка, Немоево, Шванибахова и быть готовым для нанесения удара в направлении Псков, Остров. Одна мотоциклетная рота с батареей ПТО еще 3 июля была выслана в направлении Острова с задачей вести разведку в районе города и юго-западнее. Эта рота в течение 4 июля прикрывала военный городок и вела бой с противником в районе Тишино.

В 18:00 4 июля 1941 года командующий фронтом генерал- майор Собенников поставил командирам 41-ro стрелкового и 1-го механизированного корпусов задачу- выбить немцев из Острова и уничтожить прорвавшегося за линию УР противника.

Дублируя приказ командующего фронтом, командир корпуса в 8:20 минут 5 июля отдал боевой приказ № 6, ставя задачу командиру 3-й танковой дивизии атаковать город Остров с севера и северо-востока двумя танковыми полками. В усеченном составе корпус выступил форсированным маршем на Остров. В 5:00 5 июля 1941 года части 3-й танковой дивизии имели по списку 28 Т-28, 10 КВ, 148 БТ, 30 Т-26 и 42 ХТ (итого — 258 танков). Часть танков участия в атаке не смогла принять, так как находилась в ремонте или на марше к месту боя. Например, число танков Т-28, участвовавших в боях 5 июля, составляло 7–8 машин.

Спустя полчаса, во исполнение этого приказа, после короткого авианалета два танковых батальона 6-го танкового полка из района Беляева и один танковый батальон 5-го танкового полка из района Нефедина двинулись на Остров. Пройдя боевые порядки 111-й стрелковой дивизии, советские танки завязали бой с частями немецкой 1-й танковой дивизии.

8-й танковой роте 6-го полка с боем удалось дойти до центра города и районе мостов, но закрепиться без поддержки пехоты она не смогла. Своей мотопехоты дивизия не имела, а 111-я стрелковая дивизия танкистам не помогла. К исходу дня танки 3-й дивизии покинули Остров и отошли в исходные районы. Немалую дезорганизованность в действия советских войск внесли выброшенные противником небольшие воздушные десанты в районах Шванибахово и Селихново, на уничтожение которых были отвлечены часть сил,- в том числе танки, которые могли быть использованы в ударе на Остров.

Главной причиной такого результата стали не недостаток сил и средств- советские войска не только не уступали противнику по численности, но и превосходили его в пехоте и танках. Причины неудач попыток овладеть Островом крылись и слабой разведке и, прежде всего, в почти полном отсутствии взаимодействия танков, пехоты и артиллерии.

Очередная атака на Остров, предпринятая советскими войсками в 15 часов 25 минут 5 июля, явилась первой попыткой увязать действия различных частей и подразделений. К удару были привлечены, помимо 5-го и 6-го танковых полков, также 3-й гаубичный полк 3-й дивизии, а также два стрелковых и один гаубичный полки 41-го стрелкового корпуса. После получасовой артиллерийской подготовки советские войска перешли и наступление. Через полтора часа первые подразделения при поддержке танков вышли к реке Великая, имея намерения продолжать теснить противника из города. В это время к Острову с юга подошла немецкая 6-я танковая дивизия, которая предотвратила наметившееся поражение немцев в Острове. Новая дивизия с ходу переправилась через реку Великую и выбила советские войска из города. Перевес сил снова оказался на стороне противника. Один из полков 111-й стрелковой дивизии, не выдержав натиска, в беспорядке оставил район боя.

В 15:55 противник при сильной артиллерийской и авиационной поддержке перешел в контратаку, 3-я танковая давили, не получив подкрепления, сдерживала атаку до 17 часов. Но под ударом бомбардировщиков, применивших зажигательные бомбы и горючую смесь, под мощным артиллерийским и минометным огнем, неся большие потери, в 19 часов она начала отход- 5-м танковым полком по шоссе на Порхов, а 6-м полком- в северном направлении.

К исходу дня 5 июля дивизия сосредоточилась: 5-й танковый полк- район Стар. Никольское, Разлив, Поддубье (по порховскому шоссе); 6-й танковый полк- район Б. Лобянка и М. Лобянка; 3-й артполк- огневые позиции и районе юго- восточнее Лопатино; штаб дивизии- Б. Лобянка; штаб корпуса- район леса севернее Пузакова Гора.

К концу дня 5 июля в 3-й танковой дивизии по неуточненным данным оставалось на ходу: в 5-м полку- 1 Т-28 и 14 БТ-7; в 6-м полку- 2 КВ и 26 БТ-7 [Надо иметь в виду, что данные эти весьма условны, так как 7 июля в дивизии числилось уже порядка 100 танков.].

Очередные попытки овладеть Островом предпринимались советским командованием и 6 июля. Приказы на наступление отдавались из штаба фронта в 7:00 и в 10:35. В первом случае город планировалось взять силами 3-й танковой дивизии с севера, а 163-й моторизованной дивизией- с юго- востока. Однако действия советских войск были упреждены наступлением немцев. 3-я танковая дивизия была отброшена частью на Нефедино- Беляево (6-й тп и 3-й гап), частью на Шемякино (5-й тп).

163-ю дивизию вообще не представилось возможным вывести из боя в полосе 27-й армии. Это было сделано лишь частично и с большим опозданием.

О том, насколько важны были бои в районе Острова для советского командования, свидетельствует генерал-майор П. М. Курочкин- бывший начальник связи Северо-Западного фронта: «…из Генерального штаба все чаще поступали запросы о положении 1-го мехкорпуса. И. В. Сталин лично вызвал командующего фронтом генерал-майора Собенникова и попросил доложить о действиях и положении корпуса». В этот момент связь штаба фронта с корпусом прервалась, и новые сведения о боях не поступали. «Сталин приказал принять все необходимые меры, чтобы установить связь с корпусом, добавив, что исход боевых действий корпуса имеет большое значение».

Приказ, отданный войскам штабом СЗФ в 10 часов 35 минут 6 июля, уже не содержал конкретных задач- это говорит о том, что советское командование потеряло надежду вернуть город. На Остров теперь нацеливались 22-й, 24-й и 41-й стрелковый корпуса, 1-й и 21-й механизированные корпуса. Такие распоряжения отдавались и 7-го и 8-го июля, но в их выполнение уже никто не верил.

6 июля 3-я танковая дивизия еще пыталась контратаковать противника, но иного результата, кроме кратковременной задержки немцев на подступах к Пскову, это не дало. К исходу дня дивизия отошла от Острова в северо- восточном направлении.

7 июля 3-я танковая дивизия была подчинена командиру 41-го стрелкового корпуса. В результате этих переподчинений командир 22-го стрелкового корпуса оставил в своем подчинении 5-й танковый полк, который был расположен на его участке, и в дивизию его больше не возвратил. 6-й танковый полк со штабом 3-й танковой дивизии и управлением 1-го механизированного корпуса оказался на направлении главного удара противника южнее Пскова.

С утра 7 июля 3-я танковая дивизия атаковать противника не смогла. Части дивизии, равно как и подразделения 41-го корпуса, не успели привести себя в порядок, командованию не было известно их состояние и оно не могло организовать взаимодействие войск, привлекаемых к удару.

В 17 часов 7 июля 3-я танковая дивизия перешла в контратаку, которая лишь на непродолжительное время задержала продвижение немцев к Пскову. В районе Череха, Песчанка, Вольнево, Крякуша разыгралось настоящее танковое сражение, в котором с советской стороны участвовало свыше 100 танков 3-й танковой дивизии, с немецкой- до 200 танков 6-й и частью 1-й танковых дивизий. Обе стороны несли чувствительные потери. В 17 часов 30 минут часть сил немецкой 6-й танковой дивизии прорвалась к мосту через реку Череха у населенного пункта Шмойлово, где была встречена двумя стрелковыми батальонами 182-й эстонской дивизии, поддержанной танками 5-го танкового полка. Бой закончился только в 22 часа, причем в конце его советские танки были «обстреляны» [Так в документе.] неизвестным веществом (возможно, это был иприт или другие газы), в результате чего танкисты вынуждены были надеть противогазы и противоипритные накидки и находиться в них до 5 часов утра 8 июля.

6-й танковый полк, прикрывая отход тылов дивизии и штабов соединений, организовал огонь с места. Не имея перед собой пехоты обеспечения, командир полка принял решение медленно отходить в направлении Карамышево.

Другая часть 3-й танковой дивизии вместе с оперативно подчиненным ей отрядом полковника Орленко, собранным из остатков 12-го механизированного корпуса, 7 июля обороняла населенный пункт Череха. В этом же районе занял оборону 3-й мотострелковый полк, ранее входивший в состав дивизии. Во второй половине дня прорвавшегося противника атаковала группа Орленко. Опытные танкисты, прошедшие с боями через всю Прибалтику, подбили 22 танка и 9 орудий ПТО противника, потеряв 12 своих боевых машин.

Потери 3-й танковой дивизии были огромными. При этом потери противника оценивались в 140–200 боевых машин только за три дня боя.

В этих боях управление механизированного корпуса, лишенное возможности управлять своими войсками, располагалось при штабе 41-го стрелкового корпуса в лесу восточнее Раменье, выполняя фактически обязанности автобронетанкового отдела последнего (инспектирование и установление взаимодействия, а также вопросы снабжения).

8 июля остатки 3-й танковой дивизии были выведены из боя и начали собираться и приводиться в порядок на порховском направлении. 9 июля из дивизии убыла группа Орленко на соединение с основными силами 12-го мехкорпуса в районе Сольцы. 3-й мотострелковый полк отошел на северо-восток.

К 11 июля остатки 3-й танковой дивизии насчитывали только 35 танков БТ. Вместе с различными отрядами численность танкового парка корпуса (по донесению помощника командира корпуса по технической части) была меньше 100 машин.

Штаб корпуса в ходе этих боев остался без дивизий и был фактически освобожден от их руководства. Только 11 июля 1941 года командование фронта сделало попытку восстановить механизированный корпус как полнокровное боевое соединение. Кроме частей 3-й танковой дивизии, понесшей большие потери, в состав соединения была включена 21-я танковая дивизия, переданная из Северного фронта и направлявшаяся в район Порхова. К этому моменту дивизия имела некоторый боевой опыт в июльских боях против финских войск на Карельском перешейке. В ее составе имелось 113 танков Т-26 и 15 огнеметных танков, объединенных в один танковый полк. Кроме того, дивизия имела мотострелковый (пеший) полк, артиллерийский дивизион и другие части обеспечения.

Тогда же в состав корпуса вошла 202-я моторизованная дивизия (без танков), а также приданный ей на усиление 28-й мотострелковый полк из состава 12-го механизированного корпуса. Однако эта попытка восстановить сильное танковое соединение на фронте оказалась неудачной. Уже 12 июля 1941 года самая боеспособная 21-я танковая дивизия, сосредоточившаяся к тому времени в районе Городище, была оперативно подчинена командиру 16-го стрелкового корпуса. Штаб корпуса отошел к станции Дно, в резерв фронта.

10 июля 1941 года остатки 5-го танкового полка (не менее 6-ти Т-28), действовавшие отдельно от основных частей 1-го механизированного корпуса, держали оборону у с. Веретенье, взаимодействуя с 232-м стрелковым полком 182-й эстонской дивизии. В этот день оборона советских войск по речке Уза подверглась внезапной и сильной атаке противника. Часть сил отошла на Порхов, остальная- осталась в тылу противника, фактически в окружении.

11 июля 1941 года части полка действовали в окружении у деревень Туготино, Турица. Отдельные танки самостоятельно прорывались на Порхов. Навстречу им штурмовал западную часть Порхова понесший большие потери 232-й стрелковый полк с частью ополченцев города Острова, а также тремя танками и двумя бронемашинами из 5-го полка. В этих боях танковый полк потерял последнюю материальную часть и вскоре был выведен на переформирование.

Еще 12 июля командир 1-го механизированного корпуса возложил оборону города Сольцы и переправ через реку Шелонь на ослабленные части 202-й моторизованной дивизии, имевшей в своем составе два, по сути, пехотных полка- 645-й и 682-й. Дивизии были подчинены истребительные отряды частей НКВД, вооруженные отряды городка. Учитывая слабость сил на этом направлении, генерал-майор Чернявский направил сюда 5-й мотоциклетный полк.

К 15 июля 1941 года в полках 3-й танковой дивизии оставалось 4 танка Т-28, 2 КВ и 16 БТ. После контрудара под Сольцами уцелевшие танки 3-й дивизии были переданы другим частям, а полки выведены на переформирование. Передача техники производилась неорганизованно и поспешно. Так, после того как 70-й стрелковой дивизии были формально переданы 15 танков, об их нахождении и состоянии не знало ни командовали «передающей, ни принимающей сторон. 10 танков из состава 3-и дивизии оказались в подчинении командира 1-й горнострелковой бригады полковника И. Н. Панкратова, который препятствовал их возвращению в часть. На переправе через реку Мшага танкистами 3-й дивизии были попросту брошены два танка КВ, и только вмешательством штаба фронта и фронтовыми средствами эти танки были своевременно эвакуированы.

В районе восточнее Новгорода остатки 3-й танковой дивизии поступили в распоряжение командира 12-го механизированного корпуса комдива И. Т. Коровникова. Управление 1-го механизированного корпуса, не сыгравшего в прошедших боях заметной роли, было расформировано.

15 августа дивизия в составе 5-го и 6-го танковых, 3-го гаубичного полков и подразделений обеспечения без материальной части, имея всего лишь стрелковое вооружение, была поднята по тревоге и направлена под Новгород. Заняв оборону по реке Мста, дивизия приступила к созданию оборонительного рубежа на случай распространения противника к востоку от Новгорода. С момента захвата города немцами советское командование не оставляло попыток освободить его штурмом. Активные действия 28-й танковой (без материальной части) и вновь сформированной 305-й стрелковой дивизий не дали территориальных успехов, но и не позволили противнику переправиться через Волхов на этом направлении.

На 23 августа приказом оперативной группы комдива Коровникова был назначен очередной штурм Новгорода. 3-я танковая дивизия, получив на усиление 1 артиллерийский дивизион 448-го корпусного артиллерийского полка, вышла к району восточнее города, где составила резерв ударной группы. Результатом этого штурма стала смена части сил 28-й танковой дивизии на реке Волхов и уплотнение боевых порядков советских войск на берегу реки. 26 августа 28-я танковая дивизия убыла на новое направление, а 3-я дивизия целиком заняла ее полосу.

16 октября 1941 года 3-я танковая дивизия сдала свой участок обороны 185-й стрелковой дивизии и вышла в резерв командующего Новгородской оперативной группы. В декабре 1941 года дивизия была переформирована в 225-ю стрелковую дивизию (5-й танковый полк- в 299-й стрелковый полк, 6-й танковый полк- в 1347-й стрелковый полк).

Источник: механизированные корпуса РККА в бою: история автобронетанковых войск Красной Армии в 1940- 1941 годах, Е. Дриг