Из дневника убитого немецкого обер- ефрейтора Карла Горн 23.2.1942 года в районе Кривцово.
Перевод с немецкого. ППС 6290 В- 9 рота 35-го моторизованного полка 25-й моторизованной дивизии.
8.6.1941 года. Сегодня мы второй раз выступаем в поход. Предполагаю, что первой целью будет русская граница. Через несколько дней- через Россию в Ирак. Последние приготовления. Сегодня в полдень пришла проститься Трудель. После 8 месяцев, прожитых на частной квартире, прощание чертовски тяжело. Однако надежда на то, что мы по окончании войны будем вместе, превалирует над всем. Особенно это относится к прощанию с Трудель. Я все же счастлив, что имею такого человека.
13.6.1941 года. В течение трех дней сидим в Польше, в Уалишов. Через несколько дней тронемся дальше. Когда видишь здесь польский сброд, то чувствуешь отвращение. Вчера меня командировали в Люблин. По дороге можно было видеть опустившихся людей, в оборванной одежде, слоняющихся без дела. В деревне трое пасут одну корову, как будто нет работы. И они еще удивляются, что плохо живут. И такой народ предлагает войну Великой Германии.
13.7.1941 года. Проехав через Цвиахель и Житомир, мы в течении трех дней находимся в Ротхнне. Наша рота является все еще ротой охраняющей. Мы на много впереди нашей 25-й дивизии. Каждый день нас посещают бомбардировщики. В светлую Сахару прилетают русские. Часто видишь, как некоторые из них падают. То, что рота еще не имеет потерь в результате бомбардировок, то это не является еще счастьем.
17.7.1941 года. Вчера вечером я с унтер- офицером Грауэр поехал купаться на озеро. Мы катались в сумерках на лодке. Грауэр, который замечательно поет, своим голосом придал вечеру определенную торжественность. Когда находишься так далеко от родины и слышишь в одиночестве наши немецкие песни, то тобой овладевает такая тоска. А по кому бы мне не скучать, как не по Трудель. Но торжественность быстро прошла. Когда мы одевались, один прибежал с криком: «Ну- ка, живее, сейчас выступаем, русские прорвались в 8-ми километрах. Они двигаются на нас». Так как мы охраняем штаб армейского корпуса, то мы, к сожалению, к бою не готовимся, отходим примерно на 12 км к юго- западу. Итак, я сейчас на посту, прямо перед самым Киевом и наблюдаю за русскими, которые могут появиться. Сижу в сумерках на великолепном пшеничном поле свои два часа. Мои мысли неизменно кружат вокруг Трудель.
23.7.1941 года. Сегодня, как охрану нас сменяют и мы возвращаемся вновь в батальон.
27.7.1941 года. 9 рота подчинена сегодня непосредственно полку. Вместе с танками 9-я рота должна штурмовать сильно укрепленный населенный пункт, находящийся в 8 км отсюда. Пять батарей в 13.00 стреляли по деревне. Между тем, мы с нашими танками едем вперед. Разгорается пятичасовой бой за деревню. Наши незначительные потери доказывают безусловное наше превосходство. Мы с 20-ю солдатами из 2-го взвода уничтожили штаб полка, который сильно и коварно оборонялся. При этом в ближнем бою я уложил первого русского. Мой миномет также уложил нескольких.
30.7.1941 года. Бой закончился. Некоторые показали себя с отрицательной стороны. Дело идет теперь о награждении. Некоторые, являвшиеся в полном смысле слова борцами, были обойдены. Но они находили утешение в том, что ведь дело не в награждении, а в выполнении своего долга перед родиной.
1.8.1941 года. Мы продвигаемся все дальше к югу. Направление пока Одесса- Черное море. Здесь мы один раз участвовали в бою, затем нас быстро отвели на другое место, где мы оборонялись и наступали.
2.8.1941 года. Во время нашего продвижения вперед, 30 июля, нас непрерывно атаковали русские самолеты, вследствие чего у нас около 20 человек легко и частью очень тяжело ранены.
3.8.1941 года. Всю ночь идет дождь и всю ночь мы проводим на машинах. Вчера мы ликвидировали прорыв русских.
4.8.1941 года. Мы в корпусном резерве. Наконец снова не много покоя.
5.8.1941 года. Вместо отдыха мы в карауле. Вчера вечером мы выехали на железную дорогу, где стоят четыре длинных товарных эшелона (конечно русских), их мы должны охранять.
10.8.1941 года. Уже четвертый день мы занимаем оборону. Русских нет, но зато самолеты пролетают большими группами над нами. Их могли бы сбить наши истребители, если бы только они здесь были.
14.8.1941 года. Почты нет. Почтовый вагон взлетел на воздух. Остальные мешки с почтой уничтожили русские, они покуривают теперь наши папиросы. 17 часов. Пленным до 50 лет. Это, наверное, последние сталинские резервы. Если погода останется такой же, то мы сможем продвигаться не останавливаясь.
15.8.1941 года. Вчера ночью на позициях раздавали почту. В течение долгого времени для меня нет ничего. Сейчас 9 часов. В 6 км мы оставили позиции и пошли к машинам. Русские самолеты значительной численности налетают на нас, сбрасывают бомбы, делают круг и снова сбрасывают бомбы. Ощущение не совсем приятное. Хорошо еще, что они низко не спускаются, иначе потери были бы гораздо больше.
17.8.1941 года. Рота охраняет промышленный район Кривого Рога от саботажа. Гражданское население приветливо на вид, но очень фальшиво.
19.8.1941 года. За 24 часа мы продвинулись на 100 км. Я теперь командир отделения. Вчера наступая, мы подошли к Днепру. У роты довольно много пленных. Мы находимся у самого Днепра. Я только не знаю, как мы перейдем эту реку шириной в 800 метров. Мосты разрушены. В городе, на противоположном берегу, со вчерашнего дня непрерывно слышны взрывы. Весь город горит. Красные разрушают все. Сегодня утром русские атаковали нас с тыла. Они были отброшены и совершенно уничтожены.
22.8.1941 года. В течение 4-х дней находимся у Днепра перед Запорожье. Напротив громадные промышленные постройки. Ночью ездят даже поезда, хотя наша артиллерия метко обстреливает их. Русские определенно хотят еще спасти материал. Русская артиллерия, время от времени, стреляет беспокоящим огнем. Мы день и ночь наблюдаем за действиями за Днепром.
25.8.1941 года. Наконец прибыла почта. Только от Трудель 4 письма. Ура. Теперь сижу в окопе и читаю. Идет дождь.
29.8.1941 года. Сегодня нас сменили венгры. Мы должны уйти на отдых. Уже пора, к тому же все загрязнились.
5.9.1941 года. С того времени, как нас сменили, находимся в Петриковская. Бедная деревушка, достать нечего.
9.9.1941 года. Подготовиться. Говорят, русские перешли Днепр. Мы на старых позициях. Мы едем снова в направлении фронта. Нейендорф, местечко, заселенное немцами. Здесь мы временно останавливаемся. Впереди венгры удерживают позиции. Это уже кажется тоже не так плохо. Местное население безукоризненно разговаривает по- немецки. Они переселились сюда 150 лет тому назад.
12.9.1941 года. С отдыхом теперь покончено. Должны перейти Днепр в северном направлении, чтобы затем замкнуть окружение на Украине. По дороге впервые увидели итальянские войска.
13.9.1941 года. Многие товарищи из моей роты в последние дни получили значки за ранения. Причиной к тому послужили бомбардировки последних недель. В лазарете лежало очень мало, так как ранения были легкие. Однако для роты это хорошее доказательство того, что мы побывали уже под обстрелом.
20.9.1941 года. С 18 мы в наступлении. Спать приходится очень мало. Днем наступаем, ночью- в охранении. Так проходят все дни в последнее время. О мытье, письмах, о получении почты и о подобных вещах не приходится думать. Атака на Верейск 20-го была очень тяжелой. Жорж был ранен в сердце и умер. Его нашли только при второй очистке леса. А как он выглядел. Русские бестии, после того, как он уже умер, отрезали ему язык, прокололи лицо и нос и ограбили. Бедный Жорж. Мне самому посчастливилось. Командир взвода, мой первый стрелок и я отошли при очистке в сторону и попытались под прикрытием темноты пробиться к взводу через горящую деревню. Мы увидели, как в одном доме закрылись гражданские и подумали, почему это так. В большинстве случаев они идут прямо на немцев, чтобы им ничего не сделали. Но тут вдруг закричал первый стрелок: «Внимание, ручная граната» и через наши головы полетело несколько гранат. Лишь благодаря какому- то чуду ни с кем ничего не случилось.
21.9.1941 года. Опять лесной бой.
22.9.1941 года. Лесной бой. До сих пор сопротивление незначительное.
23.9.1941 года. Ночевали в разрушенной деревушке. Второй взвод спал в одном сарае с двумя вооруженными красными. Лишь совсем недавно они заметили их, вытащили, поставили у ямы и расстреляли. Городище. С 12 часов до 6 вечера очищали лес. В нем почти уже никого нет. Сидящие же в степных зарослях высотой в человеческий рост- это все комиссары или офицеры, которые бежали из- под Киева. Эти оборванцы подпускают к себе на расстоянии до 3- 5 метров и их не видишь. Вдруг над самой головой может просвистеть пуля и даже можно увидеть блеск выстрела.
24.9.1941 года. Сегодня день отдыха. Завтра мы выступаем в направлении Москвы. Мы принадлежим теперь полностью Гудериану, а не Клейсту.
25.9.1941 года. При оставлении деревни Шельни мы проходили мимо 94 могил убитых нашего полка. Ужасно большое количество. Они все погребены в один ряд, вдоль дороги. Жорж лежит рядом, среди первых. В этот момент, когда я увидел его могилу, я очень растрогался. Сейчас это уже прошло.
27.9.1941 года. Поездка прервалась надолго. Я думаю, что мы наткнулись на сильные русские части. Мы часто высаживаемся и отбиваем атаки русских. В большинстве случаев это кавалеристы.
28.9.1941 года. Погода изменяет нам. Скоро на машинах совсем нельзя будет ехать.
30.9.1941 года. Целый день идет дождь. Мы промокли до костей и мерзнем. Вместе со своим отделением я лежу в охранении. Вдруг появилось 8 русских тяжелых танков. Распознали ли они нас или нет, не знаю. Я стреляю условными трассирующими пулями и кратчайшим путем отхожу в расположение роты. Ночь спим в одной крестьянской избе. Однако многие не могли спать, так как стояли на посту. Русские кавалерийские разведдозоры пытаются проникнуть в деревню. Рано утром мы оставляем ее. Отходим к батальону.
31.9.1941 года. Мы снова на дожде в охранении. Наш батальон выдвинулся на 20 км. При этом тяжелого оружия у нас не было. Танки продолжительное время разъезжают перед нами. К тому же еще вражеская артиллерия. Совсем близко, вокруг нас, рвутся снаряды. Мы окружены. Красные замечают, что мы одни. Они становятся все наглее. Есть мы также ничего не получаем, потому что наша полевая кухня в тылу, в ремонте. Нас прикрепили к полевой кухне другой роты. У нас есть еще не много хлеба. Вечером на нас наступает со всех сторон кавалерия. Темно. Совсем неожиданно поступает приказ: батальону пробиться обратно к полку. Машин с собой забрать не можем. По грязи они двигаться не могут. К машинам обратно мы тоже не можем пробиться, чтобы взять что- нибудь необходимое. Так пробиваюсь я со своим отделением обратно. Рота уже пробилась через гору в долину. Красная кавалерия стреляет по нас со всех сторон. Слава богу, стреляли далеко по батальону. После трудного марша по грязи мы прибываем в 3 часа ночи к полку.
1.10.1941 года. Сегодня есть нечего. Другие также потеряли свои полевые кухни. Мы окапываемся для обороны на несколько дней, потом нас сменит другая дивизия. Мы уедем в Германию. Два батальона из 119-го моторизованного полка по этой же причине должны также уйти. У них тоже нет больше машин. Красные летчики со вчерашнего дня задают нам не мало хлопот.
2.10.1941 года. Пищи мы все еще не получаем. Если Трудель увидела бы меня в теперешнем состоянии! Около 60 русских атаковали нас. Атака отбита. В 20 часов первый батальон сменяет нас, до следующего дня идем назад.
3.10.1941 года. Мы находимся здесь три часа. Отдыхаем. Однако отдыха нет. Только, что услышали команду: «Приготовиться». Мы снова идем вперед. Товарищи страшно ругаются.
4.10.1941 года. На участке обороны, кажется, стало несколько спокойнее. Сегодня я по крайней мере могу спать. Трудель золотая. Посылки прибывают одна за другой. Теперь я превосходно высплюсь.
5.10.1941 года. Сегодня в 2 часа ночи тревога. Мы немедленно пошли на позицию. Слева и справа прорвались красные. Они снова были отбиты. Следующую ночь мы должны быть на стороже, если они опять придут. Ночь на открытой позиции, меня охватывает дрожь при одном лишь воспоминании об этом. Я чувствую себя ужасно жалким. Позиция переносится на болото.
8.10.1941 года. Нас сменяют велосипедисты. Мы промокли насквозь. Отход отвратителен. Ледяной ветер хватает за уши. Так, два дня мы двигаемся до Ромны. Потом один день отдыха. Мысли о родине заглушены. Мы едем на велосипедах, вслед за нашими двумя моторизованными батальонами.
13.10.1941 года. В течение трех дней мы тащились из Ромны в Путивль. Настоящее описание этих дней выглядело бы смешно. Идем по щиколотку в грязи и слякоти. Походы по Франции для меня не были так тяжелы, как здесь. Сегодня день отдыха. Квартирой нашей является крестьянская изба. Продовольствие не прибывает. Почты тоже нет. Сегодня мы готовим себе гуся. Но какие условия! Повсюду грязь. Однако мы к этому давно привыкли.
21.10.1941 года. В течение трех дней мы сидим в деревушке, вблизи от Севска. В районе собирается дивизия. Продовольствие еще не прибывает. Это очень трудно осуществить. Лишь грузовые машины могут проходить еще. Нашей полевой кухни нет уже в течение 10 дней. С продовольствием дело обстоит так: в день на каждого человека приходится одна треть хлеба, от роты мы каждый день получаем сырое мясо. Это все. К этому никаких приправ. Время от времени можно еще поймать гуся.
23.10.1941 года. Нас одолевают вши. У многих товарищей они появились раньше, чем у меня. Теперь они вдруг появились у меня. Вчера в рубахе я поймал семь штук. Ночью, когда лежишь спокойно, их копошня приносит одно мучение. Находимся все еще в 6 км от Севска.
26.10.1941 года. Со слухами становится все хуже. Да и утаить ничего нельзя. Почти всем русская зима внушает страх. Уже сейчас не поступает ни продовольствие, ни почта. Завшивленность увеличивается.
29.10.1941 года. Теперь ни один русский, гражданский или кто другой, не имеет права переходить из одной деревни в другую. Мы, немцы, отчасти слишком добродушны. Как часто при нашем наступлении мы видели гражданских, в которых можно было при первом же взгляде распознать солдата. Они бродили совсем одни, без охраны, по деревням. Много бы немецкой крови было сохранено, если бы их тогда брали в плен или расстреливали. К такому заключению пришли только теперь. В нашей деревне вчера уложили 50 таких. Может быть, если везде будут поступать так решительно, бесчинство партизан быстро прекратятся. 4 недели мы уже не получаем почты.
2.11.1941 года. Вчера получил три письма от Трудель. Вчера мы должны были также пройти дезинфекцию, но мы смогли только тепло помыться, вшей забрали снова с собой, из- за них совершенно нельзя спать.
6.11.1941 года. 25 км марш. Движение на Орел.
12.11.1941 года. Сегодня 18 км марш. Сильный ветер со снегом. Русская зима наступает медленно, но уверенно.
16.11.1941 года. Теперь мы в 20 км от Орла. В Орел мы проникнуть не можем. Он сильно укреплен. В Туле русские как- будто опять прорвались. Что будет с нами, я сказать не могу. Ходит много различных слухов. Будь что будет. Красные не победят нас. Русская зима нас также не покорит.
19.11.1941 года. Прибыли в Орел. Прежде всего ищем квартиры.
22.11.1941 года. Движемся дальше по дороге Орел- Тула. Здесь мы охраняем железную дорогу и мосты.
1.12.1941 года. Много писем от Трудель. Ура!
9.12.1941 года. До вчерашнего дня мы находились под Мценском на охранении дороги. Это были хорошие дни. Только было не много холодно (минус 30). 24 часа мы сидели в товарном поезде на линии и проехали 100 км в направлении к дивизии. Завтра проедем еще 50 км на грузовиках. Сейчас мы еще в Волово.
10.12.1941 года. Марш на 35 км вдоль фронта. Вокруг снова бродят слухи. 29-я моторизованная дивизия имеет тяжелые потери и отходит мимо нас назад. Ночью один батальон был будто бы захвачен врасплох и совершенно рассеян вместе с командиром. Сегодня, перед тем как нам прибыть, квартирмейстеры расстреляли нескольких партизан.
12.12.1941 года. Расквартированы в 6 км от Богородицк. Рота готовит позиции для всего батальона. Здесь проходит главная линия боя. С этой целью меня и еще трех человек послали найти инструмент. При этом расстреляли трех партизан. Они говорили, что их освободили из тюрьмы, а бегут в направлении фронта с поручением против нас.
17.12.1941 года. Дивизия отходит от Дона к главной линии сопротивления. Русские сильно теснят нас. Мы уже не спали 4 ночи. Целую ночь провели на позиции. Многие товарищи обморозили ноги. Днем отходим или находимся на позиции. Мороз ужасный. Продовольствия опять нет в течение трех дней. 14 декабря рота была в боевом охранении. Русские сильно наступают, мы вынуждены были отойти. Продовольствие и прочие вещи, которые мы имели на санях, снова захватили русские. Сейчас мы питаемся одной нечищеной картошкой.
20.12.1941 года. За 20 дней только два раза получали продовольствие. Наверное, нас теперь сменят.
3.1.1942 года. Начиная с предрождественского вечера, мы занимаем оборону на главной линии соприкосновения. Теперь больше не отходим. Русские на нашем участке дважды переходили в наступление, но безуспешно. Сегодня минус 30 градусов. Эти дни ужасны. Ежедневно приходится строить позиции. Ночью лежу не менее 4- 6 часов на позиции. Но самое худшее- это посты боевого охранения. Каждые три дня нам приходится ночью, в мороз, стоять каждый раз 4 часа. Рождество и Новый год были безрадостными.
8.1.1942 года. Сегодня ночью, когда я со своим отделением находился в боевом охранении на минированной местности, мой пулеметчик наскочил на мину. Он был как будто прорешечен осколками и тотчас же умер. Для отделения это большая потеря.
10.1.1942 года. Сменены. 10 дней отдыха.
14.1.1942 года. С отдыхом уже кончено. Мы сменяем 10-ю моторизованную дивизию.
19.1.1942 года. Требуют много, слишком много. Каждую вторую ночь я со своим отделением сижу в снежной яме. Целую ночь. Продовольствие отсутствует. Иногда почти целый день нечего есть.
23.1.1942 года. Для разнообразия у меня температура снова 40 градусов. На дворе вчера было 43 мороза.
29.1.1942 года. Сегодня ночью неудачная разведка. Я со своими людьми находился в 150 метрах от русских. Их было слышно, они рыли окопы. Вдруг вокруг нас начали рваться мины. У нас семь раненых.
31.1.1942 года. Сильный ветер сшибает с ног. Тропинки и дороги замело, поэтому не поступает ни продовольствие, ни почта.
10.2.1942 года. Несмотря на тяжесть дней, у нас есть начальники, которые делают жизнь на 100 % тяжелее. Наш командир взвода, свежеиспеченный лейтенант Фогт, является таким. Целый день и ночь он кричит на всех и бросает одно оскорбление за другим.