Формирование 160-й стрелковой дивизии 1-го формирования началось в июле-августе 1940 г. на основании Директивы Наркома обороны СССР от 8 июля 1940 г. Дивизия формировалась по территориальному принципу, т.е. она состояла из кадрового постоянного и приписного переменного состава, ее основу составили горьковчане.
Боевой состав дивизии:
443-й стрелковый полк.
537-й стрелковый полк.
636-й стрелковый полк.
566-й артиллерийский полк.
290-й отдельный истребительно-противотанковый дивизион.
406-я зенитная артиллерийская батарея (459-й отдельный зенитный артиллерийский дивизион).
499-й пулеметный батальон (с 10.10.1942).
186-й отдельный разведывательный батальон.
266-й отдельный саперный батальон.
657-я отдельная рота связи (176-й отдельный батальон связи).
191-й отдельный медико-санитарный батальон.
262-я отдельная рота химзащиты.
661-я автотранспортная рота подвоза.
149-я полевая хлебопекарня (424-й полевой автохлебозавод).
512-я полевая почтовая станция.
437-я полевая касса Госбанка.
Боевой период:
5.7.1941-18.4.1943
Преобразована в 89 гвардейская стрелковая дивизия 18.4.1943 года.
Дивизия вошла в состав 21 СК Московского ВО. В октябре 1940 г. части дивизии приняли присягу. В марте 1941 г. дивизия была переведена на шеститысячные штаты, превращаясь, таким образом, из территориальной в кадровую. Весной 1941 г. дивизия во второй и последний раз вышла на сборы в Гороховецкие лагеря.
В дивизии проходили службу призывники из Горьковской, Московской, Владимирской, Тюменской, Молотовской, Ростовской, Сталинградской, Омской, Оренбургской, Кировской, Курской областей, Ставропольского и Алтайского краев, АССР Немцев Поволжья, Кабардино-Балкарской АССР, Казахской ССР, Украинской ССР, Киргизской ССР, Армянской ССР, Грузинской ССР, Белорусской ССР.
22 июня 1941 г. части и подразделения дивизии снялись из Гороховецких лагерей и выдвинулись к месту постоянной дислокации в г. Горький. На месте дивизия получила приказ на мобилизацию до штатов военного времени. Дивизия пополнялась людским и конским составом, гужавтотранспортом в Горьковском кремле, Сормовском дворце культуры, Гороховецких лагерях и была подготовлена к перевозке по железной дороге. На доукомплектование в дивизию прибыли призывники из г. Горький и Горьковской области. За несколько дней дивизия так и не была отмобилизована полностью, в стрелковых полках не было полковой артиллерии, свыше 9 000 призывников не получили необходимой подготовки.
24 июня состоялся смотр частей дивизии на Советской площади (ныне пл. Минина и Пожарского) г. Горького.
Первый эшелон 160 сд отправился на фронт из г. Горького 25 июня 1941 г. Всего на фронт, вплоть до 2 июля, ушло 25 эшелонов с личным составом и имуществом дивизии.
Отправка на фронт
По приходу в Горький 160-я СД получила приказ на доформирование до штата военного времени по заранее разработанным планам. Из районных комиссариатов поступило новое пополнение личным составом, конским составом, повозками и всем необходимым. За 3 дня дивизия была отмобилизована и приведена в соответствии со штатом военного времени.
24 июня состоялся смотр частей дивизии на Советской площади (ныне пл. Минина и Пожарского) г. Горького и митинг. После этого части начали погрузку в эшелоны и по железной дороге стали направляться на фронт в Белоруссию. Места выгрузки эшелонов были рассредоточены от Чаус до Рославля. Обстановка на Западном фронте требовала немедленного ввода в бой прибывающих разрозненных подразделений дивизии, не дожидаясь ее полного сосредоточения. Части дивизии из пришедших позднее эшелонов подчинялись командирам других дивизий.
Все, что удалось собрать из разрозненно прибывших подразделений, было подчинено в конечном итоге 20 СК и названо 160 СД. Первый бой части дивизии приняли 12 июля 1941 года. К 16-му июля части 20 СК, в который входила и 160 СД, попали в окружение и с боями пробивались к своим. К 20-м числам июля незначительной части дивизии удалось выйти из окружения. Из 15000 воинов из окружения вышли не более 5000. Остальные погибли, пропали без вести, попали в плен или были зачислены в другие дивизии.
25 июня ушел на фронт первый эшелон (по некоторым данным 28 июня 1941г.). В нем находились 186 отдельный разведывательный батальон, зенитная батарея, оперативная группа штаба дивизии. В состав оперативной группы были включены:
— Начальник разведки майор Р.А.Николаевский,
— Помощник начальника оперативного отделения капитан П.Ф. Маруин,
— Дивизионный инженер майор А.Агафонов,
— Представители политотдела, служб тыла и другие работники.
Возглавлял эшелон начальника оперативного отделения майор В.А. Суслов.
Выбытие на фронт 191 МСБ.
По свидетельствам Авербаха Ефима Владимировича (санинструктора 191 медсанбата дивизии): «Медсанбат выбыл на фронт 27.06.1941г.»
(По времени выбытия на фронт 191 МСБ точных данных нет. Так, по свидетельству Доброва Григория Георгиевича: «МСБ отдельным эшелоном выехал на западный фронт в первых числах июля.»)
29 июня в тринадцатом (по другим сведениям – в тридцатом???) по счету эшелоне на фронт убыл штаб 160СД.
2 июля из Горького отправился последний – 25-й эшелон.
В начале июля 1941г. в район городов Кричев — Чаусы прибыли первые эшелоны…
Прибытие на фронт 191 МСБ
ВОСПОМИНАНИЯ Гордеева Константина Тимофеевича, командира приемно сортировочного взвода 191 МСБ:
Первое боевое крещение получил 9 июля 1941г. в г. Кричев, при бомбардировке моста р. Сож в составе медсанбата 160 СД. В 160 СД с первых дней войны проходил службу в 191 МСБ в звании майора медицинской службы на должности командира приемно-сортировочного взвода…
9 июля 1941г. МСБ из г. Кричев переправился по мосту через р. Сож на восточный берег. Машины замаскировали в лесу. Вскоре на этот мост налетела авиация противника, бомбила его и ближайшую окрестность более 40 минут, но мост остался невредим. Бомбы попали в здание детсада у моста и в сарай вокруг него, где расположилась на отдых идущая на переформирование часть. Она понесла большие потери в живой силе. После бомбежки в штаб МСБ пришел полковник-командующий части, которая попала под бомбежку, договорились: наш МСБ окажет помощь пострадавшим и эвакуирует их в госпиталь.
Наш комбат т. Авербух Григорий Львович переговорил со всеми командирами рот, многие из них высказали опасение, что мост все же противником будет разрушен, следовательно, эвакуация и возвращение транспорта окажется невозможной. Я был назначен старшим, хотя и была соблюдена добровольность. В мое распоряжение было выделено четыре автомашины приемно-сортировочного взвода с имуществом, шоферами, фельдшерами и медсестрами.
При оказании помощи пострадавшим нам пришлось вместо длинных шин (у нас их не оказалось) пришлось использовать досочки и бруски от разрушенных заборов — получилось вроде рауионализации.
Помощь была оказана всем нуждающимся, 48 человек поместили в машины, 8 убитых оставили на месте, через мост переправились благополучно. Заехал в свой штаб, там застал комбата Авербуха Г.Л. нач. штаба капитана медслужбы Курнева И.М. и капитана Суслова. Мне сообщили, что раненых нужно будет сдать в передвижной госпиталь, который находится в г. Рославль. Дорогой несколько раз останавливались, т.к. по дороге стреляла артиллерия противника. Однако доехали благополучно, нашли ХППГ, он размещался во дворе средней школы, передали всех раненых и в 18.30 подготовили машины к боевой готовности, т.е в любую минуту выехать. Согласно договоренности наш МСБ должен прибыть сюда и развернуться здесь. Поэтому мы замаскировали машины и в них легли спать.
10 июля 1941г. МСБ прибыл и разместился с машинами под деревьями прямо на улице. Комбат Авербух Г.Л. прибыл на легковой машине несколько позже и сообщил, что в Рославле МСБ не будет разворачиваться. Заправили машины горючим и согласно указаниям сверху тронулись в рощу, что в 5 км северо-западнее с. Милославичи. Доехали до Рославлевского совхоза, где в центральной усадьбе замаскировали машины, так как ожидался налет авиации противника. И она вскорепоявилась. Началась сильнейшая бомбежка Рославля. Наша зенитная артиллерия открыла огонь с опозданием. Один самолет был сбит, остальные повернули на Запад и сбрасывали свой бомбовый груз без прицела.
До места назначения – роща у с. Милославичи – пришлось ехать когда стало темно, прибыли ночью 12 июля. Ночевали в машинах. Утром в лесу в 1,5 км от дороги на Милославичи, поставили палатки. Ближе к дороге, держа дистанцию от нее 0,5 км развернули смотровую, рядом с одной стороны – перевязочную, с другой шоковую. За ними три палатки ожидающих обработки, за ними развернулись: операционная, перевязочная и стационар ожидающих эвакуации операционно-перевязочного взвода. За ними три палатки стационара для больных госпитальной роты, лаборатория и аптека МСБ. Между операционно-перевязочным взводом медицинской роты встала машина РО-аппарата. В глубине леса разместились наши автобусы-эвако транспортного взвода и хозвзвод с кухнями и мастерскими. На западной опушке рощи разместилась дивизионная зенитная батарея прикрытия. Близь дороги, впереди всех, окапались стрелки и пулеметчики строевой роты. В тот же день МСБ начал свою работу в полном объеме – раненые поступали. Работали я, Лисов В.А. и Жарова, Троицкий, Постников и Добров.
Так, относительно в нормальных условиях, проработал МСБ. Раненых не было, поэтому были свернуты палатки госпитальной роты, а в остальных палатках продолжали работать. Так сделали на случай передислокации, чтобы было поменьше возни…
Дивизия поступила в распоряжение 20 стрелкового корпуса 13 армии Западного фронта, которая держала оборону по ДНЕПРУ в районе МОГИЛЕВА.
Первые эшелоны дивизии начали прибывать на станцию ЧАУСЫ и ряд других, более мелких станций, восточнее МОГИЛЕВА, примерно 12-20 июля. К этому моменту немцы уже форсировали ДНЕПР севернее и южнее МОГИЛЕВА и рвались к ЧАУСАМ, чтобы сомкнуть там кольцо окружения. 15 июля немцы обошли наши войска и вошли в ЧАУСЫ, таким образом, части 20 и 45 стрелковых корпусов, в том числе и 160 сд, оказались в окружении. Выйдя с боями из окружения, 4 августа дивизия получила приказ отправиться на доукомплектование в резерв Центрального фронта. В окружении дивизия потеряла свыше 9 000 человек убитыми, ранеными и пропавшими без вести и практически всю матчасть.
Дальнейшая судьба 160 сд в 1941 г. известна только урывками. 18 августа ее вывели из резерва фронта и отправили под ГОМЕЛЬ. Осенью она сражалась в Курской области и там снова попала в окружение, из которого с трудом вырвалась с большими потерями. После этого в течение длительного времени она держала оборону на ВЕРХНЕМ ДОНУ, вплоть до перехода наших войск в контрнаступление под Сталинградом осенью 1942 г.
После разгрома фашистских захватчиков под Сталинградом дивизия в составе 3-й танковой армии успешно продвигалась в направлении ХАРЬКОВ — ПОЛТАВА. Только за первые пять дней наступления было уничтожено до 2 500 фашистских солдат и офицеров, захвачено 635 автомашин, 39 орудий, 6 танков, 16 артиллерийских тягачей, много другого оружия и боеприпасов.
За успешные боевые действия по окружению и уничтожению 3-го горнострелкового итальянского корпуса 25 января 1943 года всему личному составу была объявлена благодарность. 10 февраля дивизия освободила ПЕЧЕНЕГИ, 12 февраля — РОГАНЬ, а 16 февраля Харьковский тракторный завод. 26 февраля дивизия вышла на подступы к Полтаве и закрепилась на рубеже СНЕЖКОВ КУТ — СИДОРЕНКОВО — БЛАГОДАТНОЕ. 7 марта была переброшена на СЕВЕРСКИЙ ДОНЕЦ, чтобы преградить путь противнику, перешедшему в контрнаступление.
18 апреля 1943 года приказом Наркома обороны СССР за проявленную отвагу в боях за Отечество с немецкими захватчиками, за стойкость, мужество, дисциплину и организованность, за героизм личного состава 160 стрелковая дивизия преобразована в 89 ГВАРДЕЙСКУЮ стрелковую дивизию. В начале июня ЧВС Воронежского фронта генерал Грушецкий вручил дивизии гвардейское знамя…
Из воспоминаний воинов дивизии:
Рукопись А.Гринько «ШЛА ДИВИЗИЯ»
(составлена на основе воспоминаний ветеранов 160-й (89 гв.) стрелковой дивизии)
«…Одним из первых прибыл на передовую 2-й батальон 443 СП. На станции разгрузки он подвергся налету вражеской авиации… Бойцы впевые ощутили запах фронтовой гари и дрожь земли под ногами, впервые оказались под огнем… Люди довольно быстро усвоили азы фронтовой науки… Когда 2-й батальон во время марша снова оказался под ударом немецких бомбардировщиков, подразделения действовали более собранно и организованно. Растерялась только санитарка, впервые увидившая солдатскую кровь. Стоя перед раненым она ломала в ужасе руки и лепетала от страха:
— Что делать? Что же делать?
— Очевидно, надо перевязывать! — крикнул с досады комиссар батальона политрук Николай Морозов. — Раскрывайте сумку, доставайте вату, бинты и прочее. Ваша задача — оказывать помощь раненым.
Только после этого девушка пришла в себя и занялась положенным ей делом.
13 июля 1941г. за рекой Басей принимали горьковчане боевое крещение. Западнее белорусского города Чаусы они сделали свои первые выстрелы по врагу. Клинья фашистских стальных колонн, протаранившие нашу оборону севернее и южнее Могилева, были нацелены на Чаусы. Гитлеровцы стремились окружить группировку советских войск, оборонявшихся на Днепре восточнее Могилева. Сдержать натиск противника, не допустить его к переправам на Басе и Проне, дать возможность нашим частям отойти с Днепра на новый оборонительный рубеж — вто задача, которая стояла перед 160 СД.
— Задача трудная, но выполнить ее мы обязаны во что бы то ни стало, — говорил генерал И.М.Скугарев командирам частей.
Почти все они были уже на месте, хотя многие эшелоны еще не подошли. Разгрузив батальон или дивизион, командиры направляли их на позиции, а сами принимали меры для ускорения подхода других составов.
Поскольку 443 сп прибыл в район боев первым, ему и пришлось принять на себя удар наступающих вражеских частей. Ведя кровопролитный бой, войны надеялись на скорый подход других эшелонов, на помощь товарищей по оружию.
13 июля стал на позиции южнее шоссейной дороги Могилев Чаусы 1-й дивизион 566 артиллерийского полка. Батареи окопались на высотах с хорошим обзором местности. Едва бойцы завершили земляные работы, как увидели немецкие танки. Они шли по шоссе плотной колонной. Артиллеристы открыли огонь. Враг был вынужден остановиться и развернуться в боевые порядки.
Обходя высоты, танки и мотопехота противника начали атаку. Но батарейцы были точны. От огня батареи загорелся бронетранспортер, затем остановились два танка. На позициях наших артиллеристов стали рваться снаряды и мины. Схватка разгоралась. Во второй половине дня немцы усилили атаки вдоль шоссе и слева от него. Через ржаное поле прорвались к дороге два десятка танков. Гаубицы батареи младшего лейтенанта Петра Емельяновича Точиленкова встретили их плотным огнем. В схватку вступила батарея лейтенанта Загубиженко. Несколько танков встало, некоторые загорелись.
К вечеру гитлеровцы потеснили нашу пехоту, вышли в тыл артиллеристам, зажали их в смертельное кольцо. Дивизион оставался на месте и продолжал драться. Выходили из строя орудия, редели ряды расчетов, но артиллеристы стояли насмерть. Потом они под командованием старшего лейтенанта Вакуленко прорвались через заслон врага и спасли уцелевшие орудия. Военфельдшер М.К. Кардатов и разведчик Давыдов вывели из окружения большую группу раненых.
С такой же стойкостью бились с врагом другие части и подразделения горьковской дивизии. Каждую позицию они держали до последней возможности, нанося фашистам большой урон в людях и технике. Но противник располагал крупными резервами, быстро заменял потрепанные роты и батальоны свежими подразделениями. Встретив сопротивление на том или ином рубеже, фашисты наращивали силы, добиваясь численного превосходства. Действия немецких наземных частей активно поддерживались авиацией. Под неослабевающим напором врага советские войны вынуждены были отходить на новые позиции. Сильно обескровленные подразделения снова вступали в смертельные схватки и с еще большей яростью били врага.
Так, например, действовали расчеты батареи Петра Точиленкова. После первой памятной схватки с немецкими танками расчеты батареи Петра Точиленкова оседлали шоссе в другом месте. Когад сюда подошла неприятельская бронированная колонна, артиллеристы обрушили на нее град снарядов. От колонны отделилось девять танков и двинулись прямо на батарею. Разгадав маневр врага младший лейтенант не спешил. Когда машины приблизились на расстояние прямого выстрела, Точиленков приказал открыть огонь. Яркими факелами запылали три танка. Два были подбиты, но через минуту вспыхнули и они. Четыре уцелевших танка повернули назад и быстро скрылись в лесу.
Через полчаса батарею атаковала пехота. Автоматчики с закатанными рукавами шли в полный рост, ведя ураганную стрельбу.
— По пехоте, осколочным! — подал команду Точиленков.
Горячий стальной град обрушился на фашистов. Цепь врага смешалась. Крытый грузовик, нахально выскочивший к залегшей цепи с пополнением солдат, моментально был изрешечен и занялся огнем…»
«…На соседнем от 1 дивизиона 566 АП участке вел кровопролитный бой с танками 290 отдельный противотанковый дивизион под командованием капитана Скирды Никиты Васильевича. Напротив его батареи уже горело восемь танков. Одно из орудий замолчало. Весь расчет был выведен из строя. К орудию бросился командир дивизиона. Метким выстрелом он подбил ближайший танка. Через минуту капитан Скирда поджег еще одну машину. В казенник был заслан очередной снаряд, капитан наводил орудие на очередной танк. В этот момент прямым попаданием немецкого снаряда у орудия оторвало колесо. Пушка накренилась, стала дыбом. Взрыв отбросил капитана в сторону, не причинив, однако ему вреда. Капитан Скирда поднялся, подбежал к орудию, сожалея, о том, что не успел произвести выстрела.
Казалось, что орудие окончательно вышло из строя, что оно так и останется на поле боя с запертым в казенник снарядом. Но капитан не долго стоял в бездействии у изуродованной пушки. Ее задранный вверх ствол навел Скирду на дерзкую мысль. Вражеские самолеты с ревом носились над самой землей, поливая артиллеристов пулеметными очередями. Командир дивизиона напряг силы, немного развернул ствол пушки в сторону пикирующего бомбардировщика и произвел выстрел. Прямое попадание снаряда в головную часть самолета сделало свое дело. Не выходя из пике, бомбардировщик рухнул на землю. Упал у своего орудия и капитан Скирда, смертельно раненный осколком…»
Воспоминания Саликова М.С.
Боевое крещение впервые в жизни я получил в составе 160 стр. дивизии. В первый же день, как только эшелон с управлением дивизии и подразделениями дивизии выгрузились в лесу восточнее г. Чаусы (районный центр Могилёвской области), мы, предвидя налёт вражеской авиации, ещё затемно перебрались из пункта выгрузки в лесок юго-западнее Чаусы в 1-1.5 км от городка.
Но не успели мы переехать и окопаться в щелях, как налетела авиация и сбросила на нас не один десяток бомб. Хотя зенитные батареи дивизиона старались отогнать самолёты, они небольшими группами снова и снова налетали на наше расположение. Тогда командир дивизии генерал-майор Иван Михайлович Скугарёв (высокий, стройный, бесстрашный с боевыми орденами на груди) перевёл все подразделения в массивный лес западнее и северо-западнее Чаусы, недалеко от кирпичного завода. Там все люди и техника были укрыты от самолётов и налёты почти прекратились, хотя несколько налётов было в течение дня.
Боевые подразделения были направлены для помощи нашим частям, прибывшим первыми эшелонами и сразу же после выгрузки вступившими в бой с превосходящими силами противника (с Могилёва двигалась танковая группа Гудериана).
Туда же выехали почти все командиры управления дивизии. Полковой комиссар Балакин Василий Фёдорович и его заместитель батальонный комиссар Вилков Павел приказали мне помочь заместителю начальника артснабжения дивизии инженер-майору Луковкину (бывший инженер Сормовского арт-завода) поехать на машине политотдела в артуправление Армии или на артсклады Армии и договориться в отношении получения боеприпасов и вооружения.
Через несколько часов поисков в лесах нам удалось отыскать на полевом складе боеприпасов одного из нужного нам начальника. Выполнив задание, мы под неоднократным обстрелом самолётов (и туда и на обратном пути) возвратились в расположение нашего штаба. При подъезде к лесу я стоял в кузове, держась за кабину. Полевой провод попал под подбородок и сильно порезал мне шею, я упал навзничь в кузов. И только когда мы приехали, и мне оказали медицинскую помощь я пришёл в сознание.
Вскоре была подана команда: — Всем взять лопаты и идти на опушку леса копать траншеи для обороны. Бои шли близко, были слышны пулемётные и автоматные очереди. Авиация противника сбрасывала на нас бомбы и обстреливала из пулемётов зажигательными пулями. Почти все ушли на окопные работы, а вскоре послышался гул моторов, немецкие танки обходили наш лесок. А дальше произошла трагедия, в результате которой мало кто уцелел в живых.
Когда мы с боями начали выходить из леса, нас непрерывно бомбили фашистские самолёты, а справа от ж/д станции и слева от кирпичного завода узкий кусочек чистого и ровного поля поливали дождём снарядов и пулей немецкие танки, артиллерия, пулемёты и автоматы.
Через этот коридорчик немногим удалось прорваться. Я здесь впервые увидел, как падают замертво мои боевые товарищи и друзья по службе, скошенные пулями или осколками бомб и снарядов. Как истекают кровью те, с кем мы совсем недавно ели из одного котелка, спали рядом, делились радостями и горестями жизни.
С каждым часом бой всё более усиливался и к восьми вечера бой достиг наивысшего напряжения. Весь этот кусочек земли и леса был объят пламенем и залит кровью.
Выход из окружения организовали командир и комиссар дивизии сами лично. Когда мы с Мельниковым Иван Николаевичем (бывшим секретарём политотдела) вырвались из леса на окраину г. Чаус на грузовой машине со штабными документами, которую вёл шофёр политотдела Никифоров Владимир, нам комиссар поручил охрану и пропуск наших машин, повозок и людей через мост на реке Проня и её приток Бася. Вскоре мост был разбит бомбами, и нам пришлось перебираться через реку кто, на чём мог: на дощатых лодчёнках, брёвнах, досках, бочках, как и многие другие наши боевые друзья. Однако не все смогли добраться до другого берега, так как немцы вели сильный огонь из всех видов оружия, особенно артиллерия и танки. Кому удалось вырваться из окружения ночью отходили в сторону г. Кричева. Собирались мы в лесу, недалеко от ж/д станции Понятовка.
Немецкие самолёты на бреющем полёте уничтожали, расстреливали все, что появлялось живого на дорогах. А все леса, в которых мы скрывались, систематически бомбили большие группы самолётов. Не обстрелянным и малоопытным в боевых делах нам казалось, что вокруг нас стоит кромешный ад.
В двадцатых числах июля 1941 года дивизия подверглась нападению превосходящих сил врага и в жестоком бою понесла большие потери. Погибло много офицеров, и в их числе генерал С.И.Ерёмин, а также его начальник штаба полковник В.А. Симановский…
Источник: http://sd-160.ucoz.com